Феномен социальной исключенности

Социальная исключенность – феномен многогранный, социолог Э. Гидденс характеризует его как механизм, отделяющий группу людей от основного социального потока, а критерием его является отсутствие доступа к экономическим, социальным и культурным благам. Особую актуальность приобретает этот вопрос в периоды социальной нестабильности, когда вероятность попасть в категорию «отверженных» значительно возрастает даже среди представителей относительно благополучных социальных групп населения. Как показывают исследования, что сложности с трудоустройством, низкий уровень жизни и нарушение социальных связей являются провоцирующими факторами. Поэтому, как отмечает сотрудник юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова кандидат социологических наук Надежда Захаренко, различные аспекты социальной исключенности изучаются и в Московском Университете:

“Согласно официальным данным, уровень безработицы в России в конце 2022 года составляет 3,9%, однако, по оценкам экспертов, ситуация к началу 2023 года ухудшится. Следует ожидать, что число людей, находящихся в сложной жизненной ситуации, вплоть до попадания в ситуацию бездомности, будет расти. Кроме того, по состоянию на сентябрь 2022 года число беженцев, прибывших в нашу страну, составило 4,3 млн чел. (источник: ТАСС), что также требует решений по их социальной поддержке. Большинство россиян считают обеспечение благополучия населения прямой обязанностью государства – в 2020 году 60% наших соотечественников отмечали, что именно государство должно заботиться обо всех гражданах, обеспечивая им достойный уровень жизни (Левада-центр, общероссийский опрос, 2020 г.).

На государственном уровне был принят ряд системных решений по теме социальной исключенности. Так, по итогам 66-го специального заседания Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека «Забота о лицах без определенного места жительства и задачи гражданского общества» (апрель 2019 г.) разработаны меры по улучшению доступности социальной помощи, борьбы с дискриминацией при приеме в пункты социальной помощи и при трудоустройстве. Вопросы обеспечения бездомных граждан жильем обсуждались в рамках заседания Совета по вопросам попечительства в социальной сфере при Правительстве РФ (июнь 2021 г.). На уровне Правительства Москвы ведется разработка концепции преемственности медико-социальной помощи бездомным. Некоммерческий сектор тоже участвует в решении проблемы социальной исключенности, в частности, реализуя в рамках существующей стратегии социальной политики программы социальной и медико-психологической помощи людям, оказавшимся на улице.

Чтобы понять это феномен, важно учитывать фазы социального исключения, описанные, например, Александром Векслияром в работе «Бродяга: исследования социальной психологии». На первом этапе («фаза агрессии») формируется чувство собственного несоответствия окружающим, возникает протест. Второй этап («фаза депрессии и обесценивания») характеризуется замыканием в себе и попытками уйти от реальности, вплоть до суицида. На третьем этапе («фаза фиксации») происходит искажение смыслов, иллюзия личного выбора человеком своего текущего состояния, зачастую отказ от помощи. Затем наступает «фаза брошенности», когда человек становится равнодушен к себе, а его существование сводится к выживанию. Данные состояния формируются в зависимости от продолжительности пребывания человека в состоянии социальной изоляции. Поскольку большинство бездомных находится на улице от пяти лет и более, трансформации их физического и ментального здоровья, как правило, существенны. Это люди с низкой мотивацией на обращение за помощью, боязнью агрессивного и стигматизирующего к себе отношения, неспособностью разглядеть новые симптомы или прогрессирование имеющихся заболеваний. Основные принципы работы с социально исключенным людьми должны строиться на следующих принципах: низкопороговость (отсутствие изначальных требований к обращающимся), отсутствие осуждения, ориентированность на реальные потребности, доброжелательность и открытость. Эти принципы выработаны в ходе многолетней практики и позволяют установить максимально возможное доверие с нуждающимися и обеспечить системность и эффективность работы с ними в условиях новых общественных рисков.“